Форум » Архив законченных фанфиков » "Swallow Your Pride", ЛЭ/ДжП, гет, миди, закончен » Ответить
"Swallow Your Pride", ЛЭ/ДжП, гет, миди, закончен
Eve-Angel: Название: "Swallow Your Pride" Автор: KASK Переводчик: Eve-Angel Рейтинг: PG Пейринг: ЛЭ/ДжП Размер: миди Саммари: Не могу точно сказать, когда всё переменилось. Но я вдруг стала теряться и краснеть в присутствии Джеймса Поттера. Ситуация осложнялась еще и тем, что у него была девушка. Статус: закончен Ссылка: http://fanfiction.mugglenet.com/viewstory.php?sid=69802&chapter=1
Ответов - 7
Eve-Angel: Глава 1 Я и Кара сидели в гостиной и развлекались игрой в ассоциации. Суть состояла в том, что один из нас называл слово, другой отвечал первое, что приходило на ум. — Джеймс Поттер. — Идиот! — выпалила я, не задумываясь ни на секунду. Кара засмеялась: — Ты правда так думаешь? — в ее взгляде сквозило недоверие. — Да. — Ну, признайся же, он мечта любой девушки, — продолжала настаивать она. — Это была бы моя ассоциация. — Мечта? — Это было первое, о чем я подумала. — Если ты вздумаешь повторить это снова, то это будет последним словом в твоей недолгой жизни. Обещаю! — торжественно заявила я, но не выдержала и прыснула от смеха. — О, всенепременно! Папа однажды сказал, что мой самый большой недостаток — гордость. Тогда я не поверила ему. Я вовсе не была заносчивой. Это просто смешно! Вот Джеймс Поттер и правда был. Но я? Никогда. По крайней мере, я так думала. Но в последнее время я всё чаще вспоминала те слова, и каждый раз у меня возникало неприятное чувство, что папа, возможно, был отчасти прав. Никогда не забуду наш разговор. Помнится, я в очередной раз возмущалась выходками Поттера. Папа вздохнул и покачал головой: — О, Лили! — Что? — Вот увидишь, однажды ты сломаешься. — Не понимаю, о чем ты? — Ты наступишь на горло собственной гордости. Гордость — твоя худшая черта, точно так же, как и у твоей бабушки. И тебе придется преодолеть ее. Я оскорбленно взглянула на него, сжав губы в тонкую линию. — Как мне знакомо такое выражение лица! — засмеялся отец и погладил меня по голове: — Не обижайся! Гордость, конечно, грех, но это не самое плохое, что может быть. Но все равно я обиделась и не разговаривала с ним целый день. С одной стороны, мне хотелось продолжить разговор, с другой — что-то останавливало. Отец потом объяснил, что это «что-то» было упрямством. — Упрямая, как ослица, — пробормотал он тогда. Моя подруга Эми однажды сказала, что никогда даже не подозревала о моей ненависти к Поттеру. Ерунда! Как это можно было не заметить! Я ненавижу его всеми фибрами души! Он выводит меня из себя и жутко раздражает! Да, согласна, у меня взрывной темперамент, однако мне всегда удается быстро совладать с собой. Но только не в случае с Поттером. Когда он совершает очередную шалость, я не могу успокоиться несколько часов! Гнев просто душит меня! Эми говорит, что не замечает презрения в моих глазах по отношению к Джеймсу. Иногда она видит в них даже радость. Вот еще! Она что, психолог, чтобы так хорошо разбираться в выражении глаз? На ум пришел прошлогодний разговор с Поттером. — На самом деле ты не ненавидишь меня, — его взгляд был вызывающим, без тени сомнения. Его ухмылка просто взбесила меня, и мне захотелось ударить его. — Ты жалок в своей самоуверенности, и ты мне действительно не нравишься. — Разве? — улыбнулся Джеймс, немного наклонившись ко мне, глаза блеснули огнем. Это что, попытка пофлиртовать со мной? Ха! — Знаешь что, Поттер? Он посмотрел на меня с легким интересом. — Ты наркоман! — зло выплюнула я. — Наркоман? А что это? Вообще-то это было первое обидное слово, которое я вспомнила, хоть оно совсем и не подходило к нему. Фыркнув вместо ответа, я унеслась к себе в комнату и оставшуюся часть дня провела, лихорадочно листая словари. Ближе к вечере я всё-таки нашла его значение в магловской брошюрке и пихнула ее Джеймсу. Он скептически изучал ее несколько минут, а потом, к моему удивлению, извинился. Я ожидала всего, но только не этого. Ведь это же Поттер! Он никогда ни перед кем и ни за что не извинялся. Это ошарашило и одновременно принесло удовлетворение. Если говорить честно, то вначале я сама хотела извиниться и сказать, что была не права, но потом решила промолчать. Ведь все равно для него мое мнение ничего не значит. Всё изменилось в конце декабря. На зимних каникулах я осталась в Хогвартсе. Это был мой последний учебный год, и я хотела провести в замке как можно больше времени. Друзья разъехались по домам, но меня это мало волновало. Я была даже немного рада этому, потому что могла спокойно читать или размышлять о чем-нибудь в одиночестве. От подруг я узнала, что Поттер тоже остается в замке. Это меня не слишком обрадовало, но всё оказалось не так уж и плохо — он не раздражал меня и не выводил из себя. Когда мы патрулировали, он всегда молчал, витая в своих мыслях. Накануне Рождества я сидела на подоконнике и задумчиво рассматривала сияющий лед, сковавший озеро. У меня вдруг возникло необъяснимое желание покататься на коньках. Я никогда особо не любила этого, да и не очень-то хорошо каталась. Но всё же решилась. Взяв коньки, подаренные тетей в прошлом году, я отправилась к озеру. Первые несколько минут я еле удерживала равновесие, но потом приноровилась. Холодный ветер хлестал по лицу, валил снег, щеки разгорелись. Все шло отлично до тех пор, пока лед не треснул, и я не провалилась в воду. Я запаниковала, не зная, что делать. Вода вонзилась в тело холодными иголочками. Тяжелые коньки лишали возможности двигаться и тянули вниз. Я старалась выбраться, но надолго меня не хватило. Я быстро устала и почувствовала, что начинаю опускаться на дно. В голове вертелись вопросы: утону я или закоченею? Кто-то найдет меня или моё тело исчезнет навсегда? Или — о, ужас! — какой-нибудь бедный ученик наткнется на мои разложившиеся останки лет через десять? Мне стало тяжело дышать, ноги онемели. Последней мыслью было: «Как жаль, что я не успела сказать родителям, как люблю их!» В глазах потемнело, и я потеряла сознание. *** Очнулась я в теплой кровати в Больничном крыле. «Слава Мерлину, я в безопасности!» — моя улыбка увяла, как только я услышала ворчливый голос мадам Помфри: — О чем, интересно, вы думали? Боюсь даже представить, что бы случилось, если бы его там не оказалось! — Что вы имеете в виду? — робко начала я. — Кого не оказалось? — Он не хотел, чтобы вы знали. Я сказал, что вы захотите поблагодарить его, но он настоял на своем. — Кто не хотел, чтобы я знала? — я не собиралась оставаться в неведении. — Ладно, не думаю, что это может навредить, — целительница помедлила, обдумывая свои слова. Я нетерпеливо кивнула, пытаясь продвинуть беседу вперед. — Джеймс спас вашу жизнь. Мои глаза расширились от удивления. Поттер? Он вытащил меня из озера? И не хотел, чтобы я знала? Не может быть… — Джеймс Поттер? — переспросила я недоверчиво. — Да, дорогая. Сам чуть не окоченел. — Вы уверены, что это был именно он? — в голосе прозвучал скепсис, который мне не удалось скрыть. — Да, мисс Эванс, я абсолютно уверена. Он сделал большее, что требовалось от главного старосты. Мне никогда не нравилась мадам Помфри, и я нисколько не удивлюсь, если окажется, что сейчас она говорит неправду. — Тогда, почему он не хотел, чтобы я знала? — Просто выпейте это, и можете идти. Я выпила зелье, и по телу разлилось приятное тепло. Дав последние указания, целительница поспешно выпроводила меня. Меня это удивило — обычно она настаивала, чтобы пострадавшие остались на ночь, а меня отпустила в тот же день. Чувство взаимной антипатии окрепло. Джеймс спас мою жизнь? Он рисковал своей жизнью из-за меня. Значит ли это, что я обязана ему теперь по гроб жизни? До этого дня я никогда не доверяла ему, всегда видя в нем только отрицательное, потому что это было легко и привычно. В своем отрицании я и не заметила, что в глубине души он настоящий гриффиндорец. Храбрый и мужественный.
Eve-Angel: Глава 2 В гостиной я обнаружила нескольких отдыхающих учеников. Я не могла сказать, много их или мало для каникул, так как никогда раньше не оставалась в Хогвартсе на праздники. Огонь в камине весело потрескивал, поглощая поленья. Я решила поблагодарить Джеймса за мое спасение и стала искать его глазами. Конечно, можно было сделать вид, что мадам Помфри сдержала слово и ничего мне не сказала. Но, с другой стороны, я понимала, что не смогу притворяться. Меня замучает совесть из-за того, что я не отблагодарила человека, так рисковавшего из-за меня! Однако в гостиной его не оказалось. Может, он бродит по школе? Или сидит у себя в спальне? Я больше склонялась ко второму варианту, так как ни один из его друзей не остался в замке. Поднявшись по лестнице, я почувствовала неуверенность и помедлила перед спальней мальчиков. Ничего так толком и не решив, я все же постучалась. — Кто это? — раздался приглушенный голос. — Лили. — У нас нет обязанностей старост на время каникул. — Знаю. Могу я войти? Джеймс открыл дверь. Я вошла и огляделась: довольно чисто, на стене — постер с какой-то квиддичной командой, на столике перед кроватью разложено несколько журналов. — Привет, Эванс, — сказал он, пристально наблюдая за мной. — Можешь называть меня Лили, — предложила я, садясь на кровать. — Если бы не ты, это имя было бы написано на могиле. — Помфри сказала тебе? — нисколько не удивившись, спросил он и устало потер переносицу. Наверное, мое спасение здорово его вымотало. Не зная, как продолжить разговор, я стала рассматривать стоящие на тумбочке колдографии. Пятилетний малыш, широко улыбаясь, парил на метле в нескольких футах от земли. Чуть в стороне стояли его родители. У ребенка были растрепанные черные волосы, теплые ореховые глаза и счастливая улыбка. Маленький Джеймс! Мне захотелось рассмеяться. Внимательно присмотревшись, я заметила, что его голова была слишком большой для тела. — Этот снимок был сделан в Рождество много лет назад, — пояснил Джеймс, проследив за моим взглядом. — Славный мальчик! — Моей маме тоже очень нравится. Хотя я никогда особо не любил эту колдографию, — он задумался на несколько секунд: — На самом деле я просил не посылать ее. Ведь почти каждый обращает внимание на мою голову. — Она слишком большая для твоего тела, — сказал я, еле сдерживаясь, чтобы не захихикать. — Ты что, пытаешься задеть меня? — Ой, прости. Иногда я говорю, не подумав. Что это со мной? Он же спас мою жизнь! А я тут сижу и издеваюсь над ним. — Всё в порядке. Ты права. Она действительно смотрится слишком большой. — Как у инопланетянина, — улыбнулась я. Вторая колдография была сделана недавно. Может быть, месяц назад. Джеймс в красном свитере стоял рядом с какой-то девушкой. Я стала внимательно ее рассматривать: довольно симпатичная, но не красавица, густые каштановые волосы и приятная улыбка. Светло-коричневые глаза весело смотрели из-под очков, шея обмотана когтевранским шарфом. Если приглядеться, она и вправду было милой. Ее рука сжимала ладонь Джеймса. — А это кто? — спросила я, как можно безразличнее. — Анита. Ты ее знаешь? — заинтересованно спросил он. Я покачала головой. — Она когтевранка. Уверен, ты ее видела. — Не думаю. Как вы познакомились? — почему-то горло болезненно сжалось. Странно! Если у Джеймса появлялась подружка, на следующий день об этом знала уже вся школа. Так что вряд ли она его девушка. А кто же тогда? Его четвертый лучший друг? — Эээ... она моя подруга... — в его голосе послышалось нежелание обсуждать это , и я поспешила сменить тему: — На самом деле я пришла поблагодарить тебя. Я действительно ценю то, что ты сделал. — Я не позволил бы тебе утонуть, и не мечтай! — Все равно, спасибо. — Ладно, увидимся, — он широко улыбнулся и взял со столика книгу. Но, прежде чем уйти, я обязана была задать самый важный для себя вопрос: — Ээм, Джеймс? Он поднял взгляд и посмотрел на меня. — Почему ты не хотел, чтобы я знала имя своего спасителя? Несколько секунд он молчал, а потом пожал плечами: — Не знаю. Наверное, не хотел, чтобы ты чувствовала себя моей должницей. Зачем делать из этого героический поступок? Просто когда я увидел, что ты тонешь, у меня сработал инстинкт. — Не думаю, что это инстинкт, — я сделала паузу. — Может у тебя такой характер? — и быстро вышла из комнаты, не дожидаясь ответа. Хоть я и очень устала за этот длинный день, но все же решила немного почитать перед сном. Планировала провести каникулы за чтением, а вместо этого бездельничаю и валяюсь в кровати! Но мне это нравилось. В учебное время я часто не высыпалась, потому что полночи делала уроки. Взяв одну из своих книжек, я устроилась около камина в гостиной. Мне нравилось тепло, исходящее от огня. Вскоре веки отяжелели. И перестав бороться со сном, я закрыла слипающиеся глаза. Казалось, прошло всего несколько минут. Вдруг я почувствовала, как кто-то трясет меня за плечо. Сделав усилие, я разлепила глаза, и тут же прищурилась от яркого освещения. Надо мной нависала высокая фигура. Приглядевшись, я узнала в ней Джеймса. — Чего тебе? — растерянно спросила я. — Может, поднимешься к себе? Вряд ли на стуле так уж удобно спать. — Который час? — Почти три. — Ночи? — Вообще-то утра! Ничего себе! Я столько проспала! Остатки сна моментально улетучились, ум прояснился: — Похоже, я сегодня больше не засну. — Я тоже. Проспал весь день, — Джеймс сел рядом со мной. — Подождешь меня пару минут? — спросила я и, дождавшись кивка, убежала к себе в комнату, сполоснула лицо и почувствовала себя намного лучше. В это время в гостиной никого не было, и мы удобно устроились в мягких креслах. Огонь всегда действовал на меня успокаивающе. — Мои бабушка и дедушка были женаты в течение девяноста лет. — С ума сойти! — ахнула я пораженно. Я не могла даже представить, как можно быть с человеком так долго! — Они познакомились в Хогвартсе и поженились сразу после окончания школы. И знаешь, что самое необычное? Я вопросительно подняла бровь. — Их имена — Фрэнсис и Фрэнсес. — Правда? Джеймс улыбнулся и кивнул: — Из-за этого было много путаницы, — он замолчал и откинул голову назад. — И? — спросила я. — И, что? — И, что случилось? Разве ты не собираешься закончить историю? — Ты же умная! Я думал, это очевидно. Они поженились, у них появился сын — мой папа, и жили они вместе в течение долгого времени. — Что значит жили? — Моя бабушка скончалась этим летом, — тихо ответил он, пытаясь сдержать горечь. Я почувствовала, что его рана еще свежая и не скоро заживет. — Мне жаль. Прости. — Моему дедушке сейчас нелегко. — Могу представить. Потерять того, с кем жил столько лет! Это пугает меня. — Что именно? — прищурился он. Мне показалось или он пытается заглянуть мне в душу? — Ээм... ну... жить с человеком вместе, а потом потерять его. Это страшно. Тебе так не кажется? Джеймс молчал несколько минут: — Я думаю, — медленно начал он. — Если ты любишь этого человека, тогда да. Мне понравился его ответ. Неважно, сколько люди вместе. Полгода или сто лет. Если уходит человек, которого ты любишь, это всегда больно. — После похорон дедушка крепко обнял меня и сказал, что потерял любовь всей своей жизни, самого дорогого человека на земле, что ему так плохо, как может быть только в аду. И еще он сказал, что, вероятно, никогда не будет прежним, что время, проведенное с бабушкой, было самым лучшим. И что у меня тоже будет такой человек. — Это хорошо, — тихо прошептала я. В горле стоял комок, глаза наполнились слезами. Мне было жалко этого мальчика. Джеймса Поттера. Человека, которого я всегда недолюбливала. Но только не сейчас. — Уверен, ты тоже найдешь свою любовь, Лили.
Eve-Angel: Глава 3 Каникулы подходили к концу, и за всё это время мы с Джеймсом перебросились всего парой слов. Хотя мне неоднократно хотелось поговорить с ним, завести беседу. Да о чем угодно! Я открывала рот, надеясь, что слова сами польются, но ничего не выходило. Я мечтала снова увидеть того Джеймса Поттера, каким он был во время нашего ночного разговора. Никогда и ни за что бы не призналась вслух, что именно таким он мне нравится, но в глубине души уже начала понимать это. Прошло несколько недель. Мы в очередной раз патрулировали коридоры школы. Джеймс витал в своих мыслях, я — в своих. Странно было то, что мои мысли все чаще и чаще вертелись вокруг него. Я искоса взглянула на него: интересно, о чем он думает? Неяркое освещение придавало его лицу умиротворенное выражение, глаза мерцали янтарным светом. Увиденное произвело на меня впечатление, внимание полностью сосредоточилось на нем, глаза просто приклеились к его лицу. Я наблюдала за каждым его движением. Сначала, я подумала, что это простое любопытство. Но потом поняла, что это не так. Не оставляло чувство какой-то нереальности, странности происходящего, но мысль постоянно ускользала. Ведь Джеймс ничего особенного не делал, мы просто осматривали коридоры. Вдруг раздался какой-то посторонний звук. Поттер быстро повернулся в мою сторону. Я искренне надеялась, что он не успел заметить мой пристальный взгляд. Потом мы услышали чьи-то приближающиеся шаги, и направили светящиеся палочки в ту сторону. В конце коридора стал вырисовываться силуэт девушки. Но темнота не давала разглядеть, кто именно это был. — Джеймс? — негромко позвала она. Пару секунд он просто смотрел на нее, а потом похоже разглядел: — Анита? Ну, вот я и увидела ее. Девушка с колдографии подошла к Джеймсу и взяла его за руку: — Я скучала по тебе. Она скучала? Я внимательно наблюдала за разворачивающейся сценой. Хоть я и не по своей вине оказалась невольным зрителем, у меня все равно было неприятное ощущение. Будто я подглядываю за чужой жизнью, до которой, на самом деле, мне нет никакого дела. Несмотря на это, я как завороженная не могла отвести взгляд. — И я скучал. Но что ты здесь делаешь? Уже был отбой, — Джеймс слегка приобнял девушку. — Надеюсь, у меня не будет проблем, — она кокетливо улыбнулась. — Ведь мой парень — главный староста. Стоп. Я ослышалась? Парень? Джеймс ее парень? Мне это совсем не понравилось: ведь он все эти годы добивался меня! — Ну, пожалуйста! Пойдем, погуляем. Ты можешь оставить ненадолго свои обязанности? — капризно проговорила Анита, прижимаясь к нему. Моя неприязнь усиливалась с каждой ее фразой. Джеймс пару секунд обдумывал предложение, а затем вальяжно кивнул. Анита просияла от радости и чмокнула его. Прежде, чем сладкая парочка завернула за угол, Джеймс бросил через плечо: — Надеюсь, ты не возражаешь, Лил. Он назвал меня Лил? Все знали, что я ненавижу такое сокращение, поэтому никто никогда так меня не называл. Если, конечно, не хотел войны со мной. Почему он ушел с этой девчонкой? Несправедливо! Несколько минут я просто стояла, не шевелясь. Вдали был слышен их счастливый смех. Я чувствовала себя преданной и… беспомощной. Но что я могла поделать в этой ситуации? Не заставлять же Джеймса вернуться. Накатила злость. Захотелось кого-нибудь ударить, например, ту девчонку. Нет, я не жестокая, но... Почему он ничего не сказал мне, когда я обратила внимание на колдографию? Почему мне вообще никто не рассказал о ней? Это же Джеймс Поттер! Все знали, когда и кому он назначал свидания. И раньше меня это совершенно не волновало. А сейчас? Что изменилось? Он спас мне жизнь, вот что. Я никогда этого не забывала и до сих пор не знаю, почему он сделал это. Что это — глупость или благородство? Мысль перескочила на другую: а спас бы Джеймс Аниту? О, Мерлин, она же не тонула! Я начинала все больше раздражаться. С чего вдруг я думаю о нем и его очередной подружке? Ладно, хватит. Выскажу ему все, что о нем думаю. Ему не позволено бросать свои обязанности! *** На следующий день я пораньше пришла на место, где мы с Джеймсом обычно встречались перед дежурством. Я остыла и решила не вспоминать о вчерашнем инциденте. И тем более не начинать конфликт. Но мои миролюбивые планы разрушились при виде обнимающейся пары. Кулаки с силой сжались, ногти больно впились в ладони, но я этого не замечала: во мне поднимался гнев и что-то еще. Не знаю что. Но что-то очень сильное. Я никогда раньше подобного не чувствовала. Наконец, они заметила моё присутствие. — Пока, — сказала Анита. — Мне пора. Я криво улыбнулась, пытаясь казаться вежливой. Она ушла, оставив нас с Джеймсом наедине. — Что-то не так? — небрежно спросил он, когда мы начали обход. — Что может быть не так? — процедила я. По крайней мере, не закричала. Уже хорошо. — Что с тобой? — Ничего. Все в порядке. Он что, такой не внимательный? Разве он не замечает мое раздражение? — Ты не можешь так поступать! — я все-таки не смогла сдержаться. — О чем ты? — Ты же знаешь, что я сержусь, и игнорируешь это! — Извини, виноват. Я ошеломленно уставилась на него: — Что? Вот уж не думала, что он догадается из-за чего я сержусь. — Вчера я не должен был оставлять патрулирование. Это было безответственно, — Джеймс помедлил, обдумывая свои слова. — И прости, что назвал тебя Лил. Ты же ненавидишь, когда тебя так называют. Мои глаза округлились от удивления: — Как ты понял причину моего настроения? Он пожал плечами: — Так ты все еще злишься? Я задумалась на мгновение — он обнимался с Анитой Морган! — а потом чуть ли не выкрикнула: — Да! — Почему? — Что? — Почему ты все еще злишься? Я же извинился. — Не за это! — А за что тогда? Я хотела сказать, что ревную, что он мне нравится, что думаю о нем все время. Но не могла. Я не могла пересилить себя и сказать всё это. Да, папа был прав — слишком много гордости. Он ждал ответа, но ничего подходящего на ум не приходило. Его пристальный взгляд просто парализовал меня. Наконец, я выдавила: — Мы разговаривали всю ночь, а потом ты ни разу даже не взглянул на меня! Ты обжимаешься с этой... Это... это... отвратительно! Почему ты не сказал мне, что встречаешься с ней? — А почему тебя это так волнует? У тебя есть ко мне чувства? В его глазах читалась твердость, которую я прежде никогда не замечала. Раньше его глаза, обращенные в мою сторону, всегда были мягкими с веселыми искорками. — Нет! — я выплюнула это слово, будто червяка. Внезапно острая догадка пронзила мозг: это неправда, и мы оба это знаем. Но все-таки я механически закончила: — Мне просто не нравится Анна. — Знаешь, что я думаю? — без предисловий начал он. Я вздрогнула и безразлично пожала плечами, хотя внутренне вся напряглась и ловила каждое его слово. — Ты считаешь, что мир вращается вокруг тебя, — Джеймс держался очень уверенно и спокойно, как человек, чувствующий свою правоту. — Что? Он чуть наклонился вперед, холодные глаза пронзили меня насквозь: — Ты не знаешь, сколько сил я потратил, чтобы перестать думать о тебе! — его губы нервно сжимались. — Ты причиняла мне боль столько лет, и тебя это нисколько не волновало. Но ты все равно мне нравилась. Теперь я, наконец, нашел в себе силы и избавился от твоих чар. У меня есть девушка, и я счастлив. И ты не можешь этого выдержать! Тебе нужно мое внимание, потому что ты лишилась его. А я не хочу снова начинать всё это, — Джеймс запустил руку в волосы. — Я не собираюсь позволить этому случиться снова, — пробормотал он себе под нос, сделал паузу и лаконично подытожил: — Ты мне больше не нравишься. И я не позволю тебе срываться на мне или моей девушке. И он ушел. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду. Глаза медленно наполнялись слезами. В голове был полный сумбур. Услышанное просто оглушило меня!
Eve-Angel: Глава 4 Мы больше не патрулировали вместе. Это было негласным соглашением и, признаться, лучшим решением для нас обоих. Мы старались ходить разными дорогами, избегать друг друга. Порой я мечтала, чтобы наш последний разговор оказался просто страшным сном. Хотя, с другой стороны, Джеймс был со мной честен. В течение нескольких дней я ходила сама не своя — несчастная и подавленная. Его слова глубоко запали мне в душу и больно ранили. Я чувствовала себя ужасно. Мне всегда казалось, что он преследует меня ради спортивного интереса. А, оказывается, я просто ему нравилась. Даже несмотря на то,что всегда отвергала. Теперь уже ничего не изменить... Немного успокоившись, я стала решать, что же делать дальше. Все мои мысли сводились к одному: необходимо как можно быстрее выбросить Поттера из головы. Другого пути нет. Целый день я убеждала себя в том, что он мне не нравится, прокручивала в голове все его недостатки, вспоминала его ужасные выходки. Мозг говорил, что Джеймс плохой, в то время как сердце кричало об обратном. И в итоге сердце все же победило. Меня удивляло, как горели его глаза, когда он рассказывал мне о своих друзьях и семье. Как непринужденно он об этом говорил! Без всякого позерства, как раньше, на младших курсах, когда он старался произвести на меня впечатление. К вечеру я добилась определенных успехов: не выкинула Джеймса из головы, но была близка к этому. *** В Большом зале я села рядом с Эми. Я чувствовала его взгляд на себе. И мне ужасно захотелось посмотреть на него, увидеть, что он ест, с кем говорит. Думает ли он обо мне? — Ты как-то отдалилась в последнее время, — вопрос Эми вывел меня из задумчивости. — Просто устала, — бесцветным голосом объяснила я. Мне нечего было добавить, поэтому я сосредоточилась на еде. Джеймс — единственное, о чем я думала в последние дни. Через пару минут Эми начала разглагольствовать о любимчиках профессора Слагхорна. Я сделала вид, что внимательно слушаю. Взглянув на когтевранский стол, я почти сразу нашла Аниту. Она разговаривала с сокурсником, время от времени, кидая взгляды на Джеймса. Не знаю почему, но меня вдруг зазнобило. Безнадежно. Мне не вернуть прежнего отношения Джеймса к себе. Как же трудно сдерживать эмоции и чувства! Как трудно себя контролировать! Я хотела обратить его внимание на себя. И у меня нашелся предлог. Я небрежно попросила, чтобы кто-нибудь передал мне масло, зная, что Джеймсу это сподручнее всего. Он посмотрел на меня, наши взгляды встретились. В который раз мне показалось, что он пытается заглянуть мне в душу. Я не отвела взгляд, стараясь придать ему твердость. Но его глаза были такими пронзительными, что я не выдержала и отвернулась. Джеймс вежливо передал мне масло. Наши руки соприкоснулись. Меня как будто током ударило. Я постаралась привести мысли в порядок. Сомневаюсь, что он вообще захочет со мной общаться, не говоря уже о том, чтобы порвать со своей девушкой ради меня. Почему я раньше не замечала, какой он на самом деле? За что, собственно говоря, я ненавидела его? Какой же я была глупой! Все эти шесть лет я могла быть с ним! Мы, возможно, были бы чудесной парой, и у нас могла бы сложиться совместная жизнь после учебы. Может быть, мы стали бы, как его бабушка и дедушка! Стоп. Последняя мысль напугала меня. Когда я успела от простой влюбленности перейти к желанию провести с ним девяносто лет? Мое сердце начало биться быстрее. О, Мерлин! Я окончательно запуталась: обида, ревность, злость и желание видеть его рядом с собой перемешались. Одно было ясно: Джеймс — мой человек. Я нервно сглотнула. Мысли о пище вызвали отвращение. Есть вовсе не хотелось. — Все в порядке? — обеспокоенно спросила Эми. Я не могла ответить на этот вопрос, потому что и сама не знала. Внезапно горло болезненно сжалось, глаза заслезились, дыхание участилось. Я жадно глотала воздух, будто боялась, что задохнусь и никак не могла успокоиться. Мне казалось, что меня сейчас вырвет. Испугавшись, я приложила руку ко рту. Внимание сидевших поблизости сосредоточилось на мне. Они смотрели так, будто ожидали, что я сейчас выкину какую-нибудь странность. Но меня это не волновало. Я мельком взглянула на Джеймса. Тот с беспокойством смотрел на меня. От его взгляда у меня перехватило дыхание, кровь отхлынула от лица, а в горле появился комок. Я не выдержала и, выбежав из Большого зала, кинулась к ближайшему туалету. Я знала, что все пялились на меня. Еще бы — главная староста сходит с ума. Но контролировать себя уже не было сил. Я опустилась на пол, искренне надеясь, что он чистый. Я слышала много историй о микробах. И вовсе не хотела подцепить какую-нибудь заразу. Мерлин, о чем я думаю! Глаза опять защипало. Я закусила губу и уставилась на свои руки. Вряд ли мне стало плохо из-за пищи. Прежде, чем я почувствовала себя так, я думала о том, что Джеймс, возможно, никогда не оставит мои мысли. Что, если и через пятьдесят лет я все еще буду думать о нем? Я не смогу этого выдержать... *** Несколько часов спустя я сидела в своей спальне и размышляла о случившемся. Возможно, это был знак свыше: не позволять себе думать о Поттере. Что я старательно и делала весь следующий день. И у меня неплохо получалось. Труднее всего было на трансфигурации. Я не могла сосредоточиться, потому что перед уроком случайно увидела обнимающихся Джеймса и Аниту. Они стояли вдали от всех. Я поняла, почему никто не знал об их отношениях: они тщательно скрывали их и никому не говорили. А для звезды квиддича трудно держать подобное в тайне. Получается, что Джеймс хотел серьезных отношений. У меня внутри все заледенело. Я ненавидела его! Ненавидела за то, что он выбрал ее, а не меня. Ненавидела за то, что так больно любить его. «Может быть, ты это заслужила, — пропищал противный голосок у меня в голове. — Теперь ты знаешь, как он чувствовал себя все эти годы». Я знала: голос прав. Но от этого не становилось легче. Я чувствовала себя несчастной и ничего не могла с этим поделать. Позже, в тот же день, я отправилась патрулировать школу. Раньше я терпеть не могла это занятие — ходить по пустым коридорам было скучно. Сейчас же я лелеяла надежду побыть в одиночестве и все хорошенько обдумать. — Лили! Внутри все перевернулось. Джеймс. Сердце пропустило удар. Я торопливо соображала, как же повести себя в этой ситуации. Продолжить путь? Сделать вид, что не услышала? Проигнорировать его? Нет, я не могу так поступить. Я обернулась. — Хочешь, будем снова патрулировать вместе? Я внимательно смотрела на него, надеясь, что мой взгляд выглядит скептичным. Почему он хочет патрулировать со мной? Я не должна сближаться с ним. Нужно забыть его. Но всё внутри кричало «Да!». Я медлила с ответом, делая вид, что всерьез обдумываю его предложение. Хотя на самом деле просто рассматривала его лицо. Каждую черточку. Когда еще выпадет такая возможность? — Эээ... конечно, — в конце концов, опомнилась я. Джеймс усмехнулся, и мы начали обход. Мы молчали. Каждый думал о своем, я, к примеру, о... — Ты в порядке? — Что ты имеешь в виду? — Ты убежала из Большого зала. Ты не заболела? — Нет… хотя да! У меня сифилис. — Что? Я хлопнула себя ладошкой по губам. Нет, нет, нет! Что я ляпнула? Что на меня нашло? Зачем я так сказала? Что за чушь! Глаза Джеймса расширились, смысл сказанного дошел до него не сразу. Во взгляде мелькнуло что-то непередаваемое. — Ты была в Больничном крыле? — Нет еще. — Мы должны пойти туда прямо сейчас! — он схватил меня за руку и потащил в противоположную сторону. Неожиданно небольшая ложь стала большой проблемой. Мадам Помфри понадобится не больше двух минут, чтобы определить, что я ни чем не больна. — На что жалуетесь, мисс Эванс? В висках застучала: «Думай, думай. Ты же главная староста. Ты должна быть разумной!» — Я не больна, — дурацкие ответы из меня сегодня так и сыпались. Джеймс ошарашенно уставился на меня: — Но ты же только что... — Сорвалось с языка. Я вовсе не больна. Не знаю, почему я так сказала, — пробормотала я, желая провалиться сквозь землю. Поттер ухмыльнулся, должно быть, наслаждаясь, выражением моего лица: — Ладно. Тогда из-за чего тебе стало плохо во время ужина? Я тяжело вздохнула, и вдруг почувствовала необъяснимое желание сказать ему всю правду. Но так и не решилась. — Ну... я... — он пристально смотрел на меня, будто видел насквозь. Почему у него глаза, как рентген? — У меня был приступ паники, — неубедительно закончила я. — Ясно, — сказал он спокойно. — Тогда забудем о том, что сейчас было. На меня нахлынуло облегчение. В последнее время я была слишком нервной. По крайней мере так говорила Эми. Джеймс улыбнулся. Я игриво ударила его по руке и слабо улыбнулась в ответ. Я пыталась вести себя, как друг, а не как кто-то, кто думает о нем все время. — Послушай, — начал он. Я посмотрела на него с любопытством. — Прости за то, что сорвался на тебе в тот раз. Я много думал об этом, и понял, что был не прав. В общем, прости. Я не знала, что ответить. Хотелось сказать «да». Ведь всё, в чем он меня обвинял было правдой. Но вместо этого я сказала «нет». Джеймс удивленно переспросил, в надежде, что ослышался: — Нет? В его глазах читалось непонимание. Я и сама не знала, почему так ответила. Глубоко вздохнув, я задержала дыхание. Так, будто собиралась прыгнуть в воду. И тут до меня дошло, что имел в виду отец. Меня всегда что-то останавливало от того, чтобы во всем признаться. Гордость. — Я... ну... в общем... эээ... — заплетающийся язык не слушался. Томительная пауза. Я вздохнула еще раз, пытаясь набраться храбрости. — Все это время я чувствовала себя ужасно. Не знаю, как сказать. Но с тех пор, как ты спас меня, я постоянно думаю о тебе. Не могу поверить — я сказала это! Хотя, может, он не понял, что я сказала, поскольку на протяжении всей речи я заикалась и от этого говорила невнятно. Джеймс недоуменно смотрел на меня несколько секунд, а затем, наконец, нарушил молчание: — Я не знаю, что ответить, и едва ли уверен в том, что понял тебя правильно. Я бы рассмеялась, если бы не чувствовала себя такой смущенной. Да уж.. Я Лили Эванс — только что фактически призналась в своих чувствах к Джеймсу Поттеру! Не думала, что настанет такой день. — Только скажу, что счастлива за тебя и Аниту. Я смогу преодолеть себя и… Оглядываясь назад, я до сих пор не понимаю откуда у меня взялось столько смелости сказать все это. — Лили. Я сделала бы что угодно, чтобы уйти отсюда, но не могла сдвинуться с места. — Это не сработало.
Eve-Angel: Глава 5 «Это не сработало». Фраза произвела впечатление. Я уставилась на Джеймса, не в силах вымолвить ни словечка. Что он имел в виду? Каждый раз, как я вспоминала наш разговор, мне хотелось ударить себя. Прежде всего, мне было стыдно за мою дурацкую ложь. Сифилис? О чем, черт возьми, я думала? И внезапно вырвавшиеся слова признания. Так хотелось сжаться в уголке, чтобы никто меня не нашел. Наверное, я никогда больше не смогу посмотреть ему в глаза. Прошла неделя — хуже не бывает. И все это время я держалась от Джеймса как можно дальше. Из-за этого даже пришлось пропустить матч между Гриффиндором и Слизерином. Все свободное от уроков время я сидела в спальне, терпя бесчисленные вопросы от Эми и Кары: «Почему тебя не было на матче?» «Почему ты избегаешь Поттера?» «Ты не заболела? У тебя нездоровый вид! Обратись к мадам Помфри». «Что с тобой происходит в последнее время?» Никто не оставлял меня в покое. И я стала шарахаться ото всех. Даже Сириус Блэк: «Вы с Сохатым странно себя ведете. Что происходит?» Джеймс ничего не рассказал своему лучшему другу! Все это слишком ужасно! Возможно, он был смущен, чтобы поведать ему о моей влюбленности? Может, тогда он подвергся бы бесконечным насмешкам типа «Какая сумасшедшая влюбится в тебя?» Я, правда, никогда не понимала, как человек может признаться в любви кому-нибудь? Без страха и смущения. Теперь я вообще не была уверена, что когда-нибудь смогу находиться в одной комнате с Джеймсом. Несколько дней спустя профессор Дамблдор пригласил меня в свой кабинет. Было любопытно и одновременно страшно. Назвав горгулье пароль, я поднялась по лестнице и постучала в дверь. — Войдите. Начался обычный обмен любезностями: — Здравствуйте. — Ах, мисс Эванс. Как дела? — Хорошо, спасибо. А у вас как? — Замечательно. Мистер Поттер только что рассказал мне, как все идет. Почва ушла из-под ног. Только сейчас я заметила Джеймса, сидящего на одном из стульев. — Привет, — я почувствовала, как мои щеки заливаются румянцем. Джеймс улыбнулся в ответ на мой настороженный взгляд. — Пожалуйста, Лили, присаживайся, — Дамблдор жестом указал на свободное место. — Вы, наверное, хотите знать, почему я вас позвал? Я кивнула и уставилась в пол. В голове замелькали мрачные мысли. — Ничего захватывающего, как вы, возможно, ожидали, — я тут же получила ответ на мысленный вопрос. — Просто хотелось узнать, как дела? Я помню, вначале у вас были сложные отношения. — Что вы имеете в виду, профессор? Лили и я упорно работали с самого начала. Я почувствовала, как по телу разливается тепло. — Я не имел в виду с начала этого года, — улыбнулся директор. — С начала учебы в Хогвартсе. Вы двое не всегда жили в мире. Прекрасно помню ваши стычки, — он уставился на меня, от чего мне стало жарко. — Я назначил вас на эти должности, чтобы вы забыли прошлое и сотрудничали. Джеймс невозмутимо пожал плечами: — С Лили легко. По большей части в наших напряженных отношениях виноват я. — Неправда. Это была моя ошибка. Я никогда не понимала его, — выпалила я и, вспыхнув, закусила губу. — А теперь, мисс Эванс? — Да. Теперь я понимаю его чувства, и почему он так себя вел. И это была правда. Я никогда не представляла, как трудно привлечь чье-то внимание. Но сейчас Джеймс с Анитой. И не думает обо мне. Долгое время я ему нравилась, но у меня был парень. А он ревновал и делал глупости, надеясь обратить мое внимание на себя. — А ты, Джеймс? — Думаю, что теперь я тоже понимаю Лили. — Насчет обязанностей старост: все хорошо? Мы одновременно кивнули. На негнущихся ногах я повернулась в сторону выхода. Но это, как выяснилось, не было концом беседы. — И еще одна вещь. Я хотел бы, чтобы вы сообщили студентам о запрете кататься на коньках, пока лед на озере не окрепнет. И сделайте это вместе, пожалуйста. — Дамблдор, по-моему, просто наслаждался происходящим. В который раз за вечер я покраснела. Как же иногда раздражает его знание обо всем! На обратном пути нам никто не встретился. Коридоры были пусты. Так хотелось убежать куда-нибудь. Скрыться от этой неловкости и смущения. — Ты идешь на ужин? — Нет, я не голодна, — голос предательски дрогнул. — Я тоже, — вздохнул Джеймс. — Тебе неловко? — Ага, — я смотрела куда угодно, но только не на него. — Мне жаль, — в его голосе было слышно огорчение. Как же он изменился с момента нашей первой встречи! Раньше, когда он видел меня или какую-нибудь другую симпатичную девочку, он распрямлял плечи и выпячивал грудь. А сейчас передо мной впечатляющая, неординарная личность. Или я субъективна? — Это, вероятно, пройдет, — пробормотала я, прекрасно понимая, что это вовсе не так. Пока я так отношусь к нему, не смогу говорить с ним без боли, сжимающей горло. — Я хотел поговорить с тобой. — Правда? И о чем же? — Мой дедушка в больнице. Я думал, ты поймешь. Хотелось подпрыгнуть от радости: он думал обо мне! На мгновенье забылись все мои страдания. Но настроение сразу упало, стоило мне взглянуть в его глаза. Там было столько горя и отчаяния! Сердце нехорошо дрогнуло. Вот, о чем следует побеспокоиться: я волнуюсь за него больше, чем за себя, его жизнь для меня важнее собственной. — Что случилось? — Не знаю. Но целители всерьёз обеспокоены. После смерти бабушки он был разбит, и мама считает, что он не хочет жить, — Джеймс нервно переплел пальцы, суставы щелкнули. Мне было восемь, когда умерла моя бабушка. И я прекрасно помню, что тогда сказал мне отец: лучшее, что можно сделать в этот момент — это быть рядом с человеком. Чтобы он знал: ты всегда поддержишь его. — Анита не поймет. Я имею в виду, она недостаточно хорошо меня знает, чтобы понять. — А твои друзья? — Трудно обсуждать подобное с ними. — Я тоже не всегда хочу все рассказывать подругам. Шаг к откровенности. Это навсегда останется между нами. Чтобы ни случилось. Мы решили сменить тему. И весь путь до башни проговорили и даже шутили. С ним было так легко! *** Мы сидели в гостиной и улыбались друг другу. Словно никогда и не было ссор и разногласий. Просто из чистой, неподдельной симпатии. — Хочу тебе кое-что рассказать. — Давай. — Мне было пять лет, а моей сестре шесть с половиной, и вот однажды родители оставили нас с няней, — я не сдержалась и засмеялась, вспоминая, что произошло дальше. — Так вот. Няня играла со мной, думая, что Петунья в своей комнате. Примерно час спустя в дверь постучали. На крыльце стояла наша соседка, миссис Кэсседи, с абсолютно голой Петуньей, — у Джеймса упала челюсть. Я захихикала. — Она бегала в таком виде по соседнему дворику в течение получаса. Когда мама вернулась домой, миссис Кэсседи целый час вопила о том, как ее сын был шокирован. Никогда не видела свою маму такой сердитой. Петунья всегда выкидывала какой-нибудь фокус, когда у нее появлялась возможность. — А ты? Какие-нибудь голые походы? — Нет, но со мной всегда что-нибудь случается зимой. Ты этого не заметил, когда вытаскивал меня из озера? — О, я об этом не подумал. Меня больше интересовала твоя намокшая полупрозрачная рубашка. Мы оба захихикали, наши глаза встретились. Теплота беседы окутывала. — Ладно. Твоя очередь. Пару минут Джеймс молчал, решая, какую бы историю рассказать. Его глаза светились радостью. Мне было так хорошо, как не было уже давно. И я понимала, что это только из-за него. — Вспомнил! На третьем курсе мы вчетвером бродили по школе после отбоя. Нам нужно было найти кое-какую информацию по трансфигурации. Она находилась в запретной секции. Мы пробрались в библиотеку. И то, что мы увидели, я не забуду никогда. Я удивленно склонила голову. Что такого увидел Джеймс, отчего у него такое странное выражение лица? — Ты же знаешь Пинс? — Конечно. — Ну... вообщем... мы видели немного «необычное» ее поведение с профессором Слагхорном. — Что? Не могу поверить! Слагхорн и Пинс? Меня сейчас стошнит. Джеймс усмехнулся, заметив выражение моего лица: — Я должен был принять меры? — он пошевелил бровями с намеком, что вызвало приступ смеха. — Меня там даже не было, но могу представить эту ситуацию, — мне уже воздуха не хватало из-за хихиканья. Стоп! О, Мерлин! Я снова сближаюсь с ним. Сейчас я должна была бы встать и уйти, но не могла. Мне так нравилось разговаривать с ним, шутить, смеяться. Гостиная постепенно пустела. Рядом с Джеймсом мне было так хорошо, и я чувствовала небывалую легкость. Он понимал меня, как никто другой. Мы были похожи: те же идеалы, цели, нравы. — Опиши себя одним словом. Я любила, как наши беседы переходили от шуток к серьезному и наоборот. — Только одним? — я ненадолго задумалась, а потом расплылась в улыбке: — Сумасшедшая. — Почему? — Джеймс чуть наклонился и наши лица оказались на опасном расстоянии. Его глаза гипнотизировали меня. Я не могла отвести взгляд. — Потому что это так. «Не пускай его в свое сердце. Не давай хозяйничать в нем!» Вспомнились обнимающиеся Джеймс и Анита. «Да забудь ты про это. Любовь превыше всякого ума». Я наклонилась еще ближе и была уверена, что наши губы вот-вот соприкоснутся, но этого не случилось. Джеймс резко подался назад. Должно быть, тоже вспомнил об Аните. — А как бы ты описал себя? — быстро спросила я, невинно взмахнув ресницами. Мне не было стыдно за то, что я хотела поцеловать его. Ведь он тоже наклонился ко мне. — Не знаю. Глупый, наверное. У меня было миллион слов, чтобы описать его. Но только не глупый. — Почему? Джеймс пробежался рукой по волосам: — Потому что... — он вздохнул, — потому что... ну... Ты же видишь, что… — его рот открылся и закрылся. — Это трудно сказать... Вообщем... ты мне очень нравишься. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. — Так было всегда. И ничего не изменилось с тех пор, как я с Анитой. Мне захотелось плакать от счастья. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. АНИТА. Не думаю, что Джеймс настолько бессердечен, чтобы бросить ее. Он не такой. И по иронии мне это в нем нравилось.
Eve-Angel: Глава 6 Мы с Джеймсом просидели до двух часов утра. И когда спохватились, то были потрясены, как за разговорами незаметно пролетело время. А ведь совсем недавно казалось, что я и рта не смогу раскрыть в его присутствии. Я очень устала, но была счастлива. Как не была уже долгое время. Я взлетела по лестнице в свою спальню, думая, что засну сразу, как только лягу, но всё оказалось не так. Я еще долго провалялась, размышляя обо всем случившемся. Последние несколько недель моя жизнь была сущим адом. Обязанности старост, постоянная суета. Так хотелось, чтобы Джеймс оставил Аниту и признался в любви мне. Вздрогнуло сердце, и пробежали мурашки. Улыбка коснулась губ. На утро я проснулась совершенно не отдохнувшей. Четыре часа для сна — слишком мало, чтобы пережить уроки без ущерба для здоровья. Поэтому у меня возникла потрясающая идея: притворюсь-ка больной и пропущу занятия. Я заслужила это. Ну, правда. Я никогда так не поступала раньше. А уже седьмой курс, и если не сейчас, то когда же? Когда я вновь открыла глаза, было уже около одиннадцати. Лениво потянувшись, я взглянула в окно, стекла которого зимнее солнышко раскрасило морозным узором в цвет добра и уюта. Я улыбнулась: праздник в душе, праздник в природе. Хотелось не думать о Джеймсе, Аните и драме, которая, конечно, последует позже. Может, для кого-то это лишь очередной день недели, но для меня — первый день с крыльями, подаренными счастьем. Хотелось наслаждаться жизнью, наблюдать за невидимым ветерком, который качает ветки деревьев, за озером, покрытым серебристым льдом. Внезапно живот заурчал, и я поняла, что голодна. Улыбаясь, я вышла из комнаты и спустилась в гостиную. Так забавно нарушать правила! Если бы только Джеймс сейчас меня увидел, он бы гордился мной. Лили Эванс прогуливает! Но, боюсь, он ни за что не поверит, если не увидит сам. В голове возникла прекрасная идея. Добежав до кухни и схватив бутерброд, я приступила к поискам Джеймса. У меня не было часов, поэтому определить, в каком он сейчас классе, было трудно. Жуя на ходу бутерброд с курицей (который, кстати, оказался очень вкусным), я мысленно пробежала по списку уроков, которые у нас совпадают. Может он на... магловедении? Как ни странно, его любимый предмет. Дойдя до нужного класса, я постучала и хихикнула, представив удивление на его лице. Как только профессор открыла дверь, я сразу стала выискивать его среди студентов. Он о чем-то шептался с Сириусом, потом поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я подмигнула ему. — Здравствуйте, профессор. Седовласая волшебница с добрым лицом и острыми глазами. Интересно, она маглорожденная или просто много знает о маглах? — Мне нужен Джеймс на оставшуюся часть урока. У нас с ним есть дело. Профессор Дамблдор поручил, — я вежливо улыбнулась, надеясь, что моя ложь звучит достаточно убедительно. Мне никогда особо не приходилось лгать. В течение нескольких секунд молчания я вся извелась. Наконец профессор сказала: — Мистер Поттер, соберите свои вещи. Он быстро запихнул книги в сумку и направился к выходу. Как только он подошел ко мне, я толкнула дверь, пряча довольную улыбку. Но всё же не смогла сдержаться и засмеялась. Сначала тихонько, а потом все громче и громче. Из-за смеха воздуха не хватало, и я стала задыхаться. Пару секунд Джеймс странно смотрел на меня, не понимая, что происходит, а потом сам стал смеяться. Немного успокоившись, я вытерла выступившие на глаза слезы: — О, Мерлин. — Вступление многообещающее. Оценил. Так, что за срочность, Эванс? Зачем ты вытащила меня из класса? — Я убила Аниту. — ЧТО? Я задела его плечом и прыснула от смеха: — Видел бы ты свое лицо! — У меня чуть сердечный приступ не случился! — Я просто хотела сделать что-нибудь неправильное. Осталось всего несколько месяцев до конца учебы, так почему бы и нет? Джеймс пробежался рукой по волосам и усмехнулся: — Так ты забрала меня с урока, чтобы вместе нарушать правила? — Именно. Он присвистнул и засунул руки в карманы: — Впечатлен. — Хорошо, — уверенно сказала я, хотя на самом деле уже не чувствовала себя так. — И если хочешь, я могу дать тебе частный урок по магловедению. У меня полно опыта общения с маглами. — У тебя есть резюме? — Не на бумаге, но я была настоящей маглой целых одиннадцать лет. Мы шли близко, и наши руки почти соприкасались. Джеймс улыбался. Хороший знак? Думаю, да. — Может, выйдем на улицу? Я кивнула. — Знаешь, я хочу кое в чем признаться. — И в чем же? — не могу сказать, что я не волновалась. Хорошо, что он смотрел в пол, а не мне в глаза. — Мне, конечно, нравится магловедение, но... на самом деле... в общем... я посещаю его из-за тебя. Мои щеки мгновенно приобрели алый оттенок: — Из-за меня? — Я стал посещать его на третьем курсе, хотел понять тебя. Как Снейп. И подумал, что это лучшее решение. При слове «Снейп» Джеймс скривился. Я немного наклонила голову, пытаясь заглянуть ему в глаза. Но у меня не получилось. — Держу пари, ты никогда не думал, что наши роли поменяются. — Я надеялся. — И что теперь? — Теперь? Не знаю. У меня есть девушка, — в его голосе была слышна горечь. — Я обманщик. — Неправда! Нам не в чем себя упрекнуть! Джеймс покачал головой, думая, что я не понимаю. Возможно так и было. — Я эмоциональный обманщик. Не могу так больше. Не могу находиться рядом с тобой. Сказать, что это было шоком для меня, значит, ничего не сказать. — Ладно, — мне захотелось его стукнуть. Видно, это отразилось на моем лице. Его взгляд смягчился: — Ты же знаешь, у меня есть Анита. И она мне действительно нравится. — Больше, чем я? — мне вдруг стало неуютно и тоскливо. Вдруг он ответит «да»? Что с ним случилось? Секунду назад он был миром, сияющим в моих глазах. А в следующее мгновенье, говорит, что больше не может находиться со мной. Но ведь он говорил, что я нравилась ему всегда. Даже, когда он встречался с другими. — Нам не стоит... Я не дослушала и зашагала прочь. — Подожди, — он кинулся вслед за мной. — Лили, ты не хочешь быть... «другой девушкой»?— его улыбка стала какой-то рассеянной. Я отшатнулась: — Нет! Не знаю, о чем я вообще думала! — голос оледенел. — Возможно, временное помешательство. Запомни, Поттер: если я тебе не нужна, то и ты мне не нужен! Ничего себе! Никогда бы не подумала, что смогу сказать такое! Одна загвоздка — он все также нравился мне до умопомрачения. Даже при том, что он предпочитает другую, даже после всего, что случилось. Я потеряла свою гордость. Хуже — я потеряла свою жизнь. Теперь всё вращалось вокруг него. Но если я ему не нужна... Прекрасно. Это его выбор. — Увидимся, — коротко попрощалась я и зашагала в гриффиндорскую башню. Лишь усмехаясь собственной глупости: я отлично знала, что у него есть девушка, но в глубине души надеялась, что он выберет меня. Добравшись до своей спальни, я не выдержала и разревелась. Какой же я была дурой! Как можно было влюбиться в парня, который несвободен! Я зарылась лицом в подушку, слезы все не останавливались. Я была на грани истерики. Слишком многое обрушилось на меня сразу. Эмоциональный обманщик? Теперь я поняла, что он имел в виду: не хотел обманывать свою девушку. Но ведь я не просила его этого делать. Я просто сказала ему, что чувствую, и если он чувствует то же самое, то в чем моя вина? Сначала он говорит, что я ему нравлюсь. Потом, что ему нужна Анита. Я поняла, что начинаю горячиться. Нужно остынуть, успокоиться и не терять головы. Нет, не буду из-за него плакать и расстраиваться. Если ему нужна Анита, пускай. Кто я такая, чтобы мешать ему? Он не хочет со мной разговаривать? Ладно. Это его решение. С меня хватит. Надоело. Я так долго чувствовала себя безнадежно одинокой. Сейчас во мне осталась только злость, и она придавала силу.
Eve-Angel: Глава 7 Нелегкая это штука — любить, когда неоткуда ждать помощи. Человек чувствует себя намного независимей, если ничего для себя не ждет. От этой мысли стало спокойно, я почувствовала себя лучше и вспомнила, что за всеми этими переживаниями забыла об обеде. А ведь я здорово проголодалась! В гостиной мой взгляд непроизвольно скользнул по Джеймсу, сидевшему у камина вместе с Сириусом. Они о чем-то с жаром шептались. Внезапно Джеймс молниеносно обернулся в мою сторону и неопределенно дернул плечом. Этот жест мог означать что угодно. — Лили! — его голос проник в самое сердце. Быстрей отсюда. Куда угодно, только бы не видеть и не слышать ничего. Не думать. Легко сказать. — Что с тобой? — спросила Эми, догнав меня в коридоре. — О чем ты? — конечно, было понятно, что она имеет в виду. Просто я не была уверена, что готова честно ответить. — Да ладно. Я же чувствую, что ты все время где-то витаешь. Что у тебя с Поттером? Знаю, что что-то есть. Просто скажи мне, — чем больше она спрашивала, тем хуже я себя чувствовала. Всё случившиеся, казалось каким-то нереальным. Однажды папа сказал мне: «Друзьям надо говорить, что жизнь хороша. Меньше хлопот. И больше времени, чтобы пользоваться жизнью». Но ведь дружба – это доверие. А мне сейчас был нужен совет друга. Очень. — Расскажу после обеда. *** Не придумав, как начать рассказ, я решила просто сухо перечислить происшедшие события: мое спасение, ночной разговор в гостиной, Анита. Я неожиданно замерла, чувствуя, как забилось сердце при слове «Анита». И тут меня словно прорвало: по щекам ручьем потекли слезы, а подруги сидели молча, боясь своими вопросами спугнуть меня. Да, я рассказала им почти все. Почти. Умолчала лишь о том, что Джеймс — единственный, кто мне нужен. Но какое теперь это имеет значение? — Если тебе станет легче, то он выглядит несчастным. Можешь убедиться сама. Он получил то, что заслужил, — торжественно провозгласила Эмми. Слабое утешение. Я начала сердиться. Она так ничего и не поняла! Или я стала взрослой? Я внимательно оглядела подруг. Их лица выражали сочувствие и желание помочь. В голову настойчиво лезли непрошеные мысли: «Мне не нужна их жалость. Мне нужен только Джеймс». Может, так будет всегда. Может, через десять лет я буду задаваться вопросом, а как сложилась бы моя жизнь, если бы он выбрал меня, а не Аниту? Возможно, и перед смертью последние мысли будут о нем, о моей любви к нему. О, Мерлин! Я прикрыла глаза, меня терзала такая душевная боль, что невозможно было ее вынести больше ни минуты! — Мне нужно прогуляться, — я почувствовала настоятельную потребность успокоиться и, накинув мантию, вышла из комнаты. Я шла, не разбирая дороги, проходя один коридор за другим, и остановилась, только увидев класс, где раньше часто встречалась с Северусом. Как же давно я не была здесь! Ничего не изменилось. Всё так же. Я шагала по пыльной комнате, вспоминая такие счастливые и такие далекие дни. Здесь мы с Северусом поцеловались. Это было в День Святого Валентина на первом курсе. Я сказала, что у меня есть подарок для него и бесхитростно чмокнула его в губы. Помню, как он порозовел и смутился. И хотя мы больше не общаемся, время от времени я вспоминаю о нем с ностальгией. Наши встречи, разговоры обо всем: от квиддича до смысла жизни. Прошло столько лет, а я помню каждое слово, будто это было вчера. Позади меня послышался какой-то шорох. Я выхватила палочку и обернулась. Северус. Забавно: я о нем думала, и вот он появился. — Кто это? — он чуть приподнял светящуюся палочку. — Лили? — Да. — Что ты здесь делаешь? — А ты? — Я первый спросил. — Просто гуляла и натолкнулась на этот класс, — я засунула палочку обратно в карман. Вряд ли она понадобится. Северус скорее умрет, чем причинит мне вред. В этом я была уверена. — Я тоже. — Позволь не поверить, — я примостилась на краешек стола. — Ладно. Я прихожу сюда иногда, чтобы подумать. «Или вспомнить?» Это был наш первый разговор с тех пор, как мы поссорились. Как быстро летит время! А ведь, кажется, совсем недавно мы вместе впервые ехали на поезде в Хогвартс. — Я скучаю по тебе, — внезапно признался он. Равнодушие с бесстрастного лица мгновенно исчезло. Он никогда никому не говорил о своих чувствах. И поэтому его слова застигли меня врасплох. — Взаимно, — честно ответила я. И это действительно было так. Когда я смеялась над шутками, мне хотелось смеяться вместе с ним. Если что-нибудь случалось, хотелось обсудить это с ним. Или, если я видела его грустным, мне хотелось расспросить его об этом. — Мне жаль, что всё так закончилось. Я очень злилась на тебя. Ты разочаровал меня, причинил боль. Но я должна была тебя понять. Ты это заслужил, — я вдруг почувствовала желание оправдаться. — Мне пора. Северус смотрел на меня так, будто хотел что-то сказать, остановить меня. Могу поклясться, он был потрясен! — Пока, — я вышла за дверь и внезапно почувствовала, что осталась совсем одна. Жаль. Было немного грустно, что я оставила его в прошлом. Хотя с другой стороны в том, что мы больше не общаемся, есть и свои плюсы. Теперь я могу жить так, как хочу, и мне не нужно терпеть его ревность и негатив. В моем сердце должно быть только счастье. Только радость, любовь и мир. Я добрела до холла, и вдруг забыла, как дышать: Джеймс и Анита. Они целовались. Мне вновь захотелось расплакаться. В который раз за день я почувствовала себя на задворках жизни. Я уставилась на них, не в силах отвести взгляд. Дрожь в коленях, колотящееся сердце, мороз по коже. Но когда Джеймс заметил меня, я рванула со всех ног. Лишь добежав до озера, я остановилась и в изнеможении бросилась на землю. От таявшего снега земля была раскисшей. Но мне это было безразлично. Я устало закрыла глаза. Не знаю, как долго я так лежала. Может, несколько минут, а может, часов. Меня это не волновало. — Эй, — кто-то тронул меня за ногу. — Лили. Я открыла глаза и тут же зажмурилась. — Ну что еще? — досадливо простонала я. Не хочу больше иметь с ним ничего общего. — Мы с Анитой расстались. — Мне жаль, — пробормотала я, хотя на самом деле это была полнейшая ложь. — Что случилось? Лучше я сразу всё выясню, чем буду на что-то надеяться. — Не знаю. Какое-то время мы были счастливы, но потом что-то пошло не так. — Что? — спросила я, осознавая всю глупость подобного вопроса. Джеймс внимательно смотрел на меня, исследуя каждый сантиметр моего лица. — Ты знаешь, что. Вернее, кто. — Напомни. — Ну, хорошо, — он приподнял мои ноги и положил их к себе на колени. — Открою тебе секрет. Есть одна девушка, по которой я схожу с ума. Анита, нет, все девушки на свете не могут с ней сравниться. — И кто же она? — Она безумно красива, даже, если по уши в грязи, — прошептал Джеймс и нежно заправил за ухо рыжеватую прядь. — И еще она считает себя сумасшедшей. И заставляет меня смеяться. Я могу говорить с ней всю ночь: с ней интересно и забываешь о времени, — кончики его пальцев гладили мою щеку. — Я был полным болваном и не уверен, простит ли она меня. — Насколько я осведомлена, она твоя должница: ты спас ей жизнь! — Да, что-то припоминаю. Кажется, это было на ледяном озере? Меня внезапно осенило: вот оно, счастье. То, что люди ищут годами. Джеймс мягко коснулся губами моих губ. — Я только твой, — серьезно сказал он. — Давай никогда не будем расставаться? Я смотрела на него с немым восхищением, переходящим в обожание: мы всегда будем вместе! Больше ничего и не нужно.
полная версия страницы